Часть первая. Маска - Часть вторая - Часть третья. "Диагноз"Реконструкцией физического облика Максимилиана Робеспьера занимается
студия Visualforensic – лаборатория при медицинском факультете l'Université Autonome de Barcelone. Как сообщают электронные СМИ, сотрудники студии, а это не только специалисты по компьютерной графике, но и антропологи и патологоанатомы, нередко выступают экспертами в деле распознавания лиц в уголовных расследованиях, ее наработками давно и успешно пользуется институт судебно-медицинской экспертизы Испании. Однако
ее основная работа заключается в подготовке высококачественного HD контента для TV передач, музеев или печатных изданий.
В предшествующие годы студия успела достаточно громко заявить о себе, осуществив 3D-реконструкцию физического облика Симона Боливара, французского короля Генриха IV и ряд других проектов. Научным обоснованием этих работ является
метод пластической реконструкции лица по черепу, разработанный еще в 40-х годах советским антропологом Михаилом Михайловичем Герасимовым на основе принципов, положенных Жоржем Кювье в основу палеонтологической реконструкции. С того времени метод постоянно совершенствуется, и использование современных компьютерных технологий значительно расширяет его возможности: студия Visualforensic постоянно подчеркивает, что использует в своей работе компьютерные программы, разработанные и используемые ФБР, с учетом физиологии и законов формирования костей и тела.
Это придает результатам работы студии некую ауру заведомой научной достоверности, – которая распространяется и на восприятие значительной частью общественности «реконструкции» физического облика Максимилиана Робеспьера, осуществленной специалистом по лицевой реконструкции Филиппом Фрошем (Philippe Froesch) и патологоанатомом Филиппом Шарлье (Philippe Charlier), – тем более что наряду с публикациями в официальных СМИ студия
демонстрирует на своей странице в фейсбуке различные этапы работы над образом этого исторического персонажа.
Между тем самый характер данной работы
принципиально отличается от всех предыдущихпринципиально отличается от всех предыдущих – ведь основанием для реконструкции являются не костные останки, позволяющие осуществить действительно научную реконструкцию, а маска (замечу – заведомо неясного происхождения) – которая реконструкторами безоговорочно признается как а) аутентичная и б) посмертная, причем значимыми для Фроша являются обе эти характеристики, – о чем свидетельствует интервью, данное им в начале октября газете «Прованс».
Медики меня поправят, но в рассуждениях о линии век и мускулах лба мне видится некое противоречие: с одной стороны он описывает состояние век как следствие того, что глаза выкатились вперед в результате того, в каком положении находилась голова в момент смерти, с другой – связывает напряженность мускул лба с сильным характером персонажа! Не пытается ли Фрош и в самом деле убедить самого себя в том, что маска – именно посмертная, а не прижизненная? Не потребовало бы признание маски – прижизненной – иным образом учесть физиологию и законы формирования костей и тела?
Ведь что едва ли не прежде всего вызывает протест при виде этой «реконструкции»? – непропорционально маленькие глубоко посаженные глаза, «поросячьи глазки», как выразилась в переписке mlle Anais, – а мне подумалось, что получилось бы, если бы по той же методе Фрош «открыл» глазки Туанон? – ведь она считалась одной из красивейших женщин Европы! – злобствую, памятуя особенности создания психобиографий – которые получаются как правило психо-пато-биографиями – но при том монархи оказываются наименее патологичными – а революционеры (будь то в политике, в науке или в искусстве) – наиболее... – И не оказались бы глаза – совсем другими, – если бы реконструкторы исходили из того что маска – прижизненная?
«Lorsque j’ai ouvert les yeux de Robespierre, son regard était glaçant, inquiétant. Pas de doute, cet homme faisait peur», – говорит Фрош – «Когда я открыл глаза Робеспьера, его взгляд был леденящий, тревожащий. Никаких сомнений, что этот человек вызывал страх», (замечу, что подавляющее большинство русскоязычных ресурсов переводит последние слова как «боялся» или «испытывал страх», что, увы, тоже становится характерным!). – И это выдается за объективный научный результат! – еще бы, моделирование на основании формул аж самого ФБР! – а что результат зависит не столько от этих пресловутых формул, сколько от того, кто их (формулы ли, компьютерные программы) применяет – не в счет? – Был в его системе представлений добрый король Генрих – получился добрый король Генрих (при том что реконструкция лица по костям черепа реально имеет под собой научную основу...), – и был в его системе представлений злодей и тиран – получилось то, что получилось...
Но предположим, что Филипп Фрош вполне добросовестно не отдает себе отчета в том, как сказываются на результатах его работы – те представления об исторических персонажах, которые настолько укоренены в его сознании с детских лет, что практически не поддаются рефлексии, и посмотрим, что еще могло сказаться на этом результате.
Это от съёмки в фас ощущение глобальной приплюснутости, или оно такое и есть? – задается вопросом mlle Anais, впервые увидев официальный результат «реконструкции». Непропорционально широкое лицо. На днях встретилось замечание, не произошла ли при отливке копии деформация исходной формы, ее уплощение... (увы, не могу вспомнить, где, не могу найти, – и если кто такой комментарий видел – или признает своим – отзовитесь!) – И вот это последнее побудило меня проделать простейшую операцию – поставить в один ряд столетнюю фотографию маски, использованную Фрошем для того чтобы наглядно демонстрировать соответствие ей созданного им самим портрета (с в точности соответствующей ей постановкой источника света), современную фотографию маски из Экса и фотографию маски из Музея естественной истории в Париже. Результат оказался впечатляющим:
Даже невооруженным глазом видно, что пропорции парижской маски отличаются от пропорций маски из Экса! – при том что детали «рельефа» лица вполне совпадают!
В чем дело? Не попала ли парижская маска в поле зрения реконструкторов на самом деле лишь тогда, когда результат их работы уже был официально представлен? – В самом раннем из известных мне сообщений, октябрьском, говорится только о маске из Экса, да и в более поздних тоже, а о необходимости продолжить работу и произвести дополнительные исследования в Лондоне, в Музее мадам Тюссо, с самим «оригиналом», Филипп Фрош заговорил фактически лишь после критических отзывов относительно его работы.
Однако если применительно к работе непосредственно с маской еще можно говорить о неотрефлектированности собственных представлений или о добросовестном незнании – феномен, отмеченный в свое время Раушенбахом: ввиду отсутствия у исторического знания собственной специфичной терминологии и использования в качестве терминов – слов обыденной речи, каждый, кто проходил историю в школе и прочитал пару романов в историческом антураже, может почить себя знатоком (относится и к другим гуманитарным дисциплинам – и, разумеется, очень сильно утрировано), – то применительно к тому, каким образом – в каком виде – результаты этой работы были явлены публике, сомнений в политической ангажированности не остается, достаточно сравнить две картинки:
для широкой публики
из газеты «Эльзас»
и для ученого сообщества
из «Ланцета»
Нетрудно заметить, сколь разное впечатление производят два эти изображения – и столь же нетрудно просчитать те средства, которыми на основании одной и той же модели создаются столь разные образы, и тот что обращен к "широкой публике" приобретает максимально негативный характер:
– наряду с «поросячьими глазками», широким лицом и жестко вертикальной («паспортной») постановкой модели, отметим
– узкий и низкий лоб – хотелось бы мне понять, на основе каких научных данных линия роста волос была определена по линии, от которой лоб начинает закругляться? – по этой логике, к примеру, у меня самой она должна находиться аж на два пальца ниже, чем в действительности!
– уродливый, похожий на шапку, синтетический кукольный парик, дающий почти черную тень по контуру, подчеркивающую узость лба – обратите внимание, как сглажен эффект заниженной линии роста волос на фотографии для «Ланцета», еще и обрезанной сверху...
– укороченная шея – вот уж точно, к собственно «реконструкции» никакого отношения не имеет – но сочетание широкого лица с низким узким лбом и короткой шеи создает вполне определенный образ!
– черный фон – подчеркивающий явно чрезмерную глубину светотеней (преувеличенную «рельефность» лица отнесем на счет того, что реконструкторы исходили из того что работают с посмертной маской, – хотя у взрослого мужчины рубцы от перенесенной в детстве оспы не могут быть настолько глубокими – имею в виду отношение глубины и диаметра (у моего учителя физики лицо было изрыто оспой похлеще, чем у Мирабо)
– наконец – неестественность цветовой гаммы в целом – впечатление избытка красного в портрете на черном фоне и избытка синего – во всех изображениях на светлом
Мне представляется, иначе как намеренным – использование всех этих приемов не назвать – что бы ни говорил в свое оправдание Филипп Фрош (Auteurs de la reconstitution du visage de Robespierre, nous n’avons pas voulu le dénigrer) – ведь даже в этом оправдании он ухитряется привести якобы цитату – отсутствующую в тексте Альфонса Олара, на который ссылается (предпоследняя ссылка в первой части)
Право же, трудно при всем этом не согласиться и с мнением французского историка Гийома Мазо относительно незначительной исторической ценности данной "реконструкции", и с мнением одного из лидеров Левого Фронта Алексиса Корбьера относительно политической подоплеки публикации результатов этой "реконструкции" и подмене сенсационной визуализацией образа Робеспьера необходимости изучать действительную историю Революции опираясь на подлинные документы и специальные исследования...Планируется часть третья - о медицинском диагнозе.
Критика, уточнения и исправления - приветствуются!